Николай Смирнов - Джек Восьмеркин американец [3-е издание, 1934 г.]

— Вы бы полежали, товарищ Кольцов.

— Нет, подожду. Больно медленно вода накапливается. Вдруг до рукава не дойдет?

— А может это быть?

— Конечно, может. Луговая река, берега плохо обследованы. Найдет себе вода где-нибудь выход, и пойдет река мимо пашей плотины.

— Вы об этом никому не говорите, товарищ Кольцов. Упадок духа начнется.

— Ладно. Ложись, Чурасов. Завтра к утру все ясно будет.

В два часа ночи Кольцов разбудил Николку.

— Ну?

— Вошла вода в рукав.

— А почему шума не слышно?

— Я затворку опустил. Надо запас маленький накопить.

Николка вскочил на ноги.

— Будет ли колесо вертеться? Вот в чем вопрос.

— Об этом я не беспокоюсь.

Немного позже Джек проснулся от удара в бок. Открыл, глаза. На светлом небе теплился вялый полумесяц. Рядом с ним — лицо Николки.

— Что?

Николка нагнулся.

— Яша, слышишь?

— Вода шумит. Прососало плотину, что ли?

— Нет, колесо пошло. Да как здорово, руками не удержишь!

Джек побежал к колесу. Вода из рабочего рукава широким потоком падала в ковши. Колесо не спеша вертелось в ореоле брызг. К колесу начали собираться со всех сторон коммунары.

— Ну, товарищи, поздравляю! — сказал Николка. — Заработали керосину на все зимы до скончания века.

— Больше, — произнес Кольцов. — Считайте, что двадцать пять лошадей коммуна поймала. И кормить их не надо. Только поить да смазывать.

— Теперь мы все стали как братья, после этой запруды! — закричал восторженный Маршев. — Качай инженера, ребята!

Но Кольцов быстро побежал по берегу от ребят. Он скинул с себя пальто, в которое кутался ночью, и крикнул издалека:

— Лучше купаться, товарищи! Вы посмотрите, какое купанье-то широкое! — И бросился в воду.

Теперь Миножка превратилась в настоящее озеро. Вся низина была залита белесой водой, гладкой и тихой в этот утренний час. Новый, небывалый по ширине туман закрывал берега водоема. Трудно было узнать то место — так оно изменилось за одну ночь.

Ребята попрыгали в воду за инженером. Теперь уже не каждый мог переплыть на другую сторону. А глубина была такая, что человек скрывался с ручками.

Пока ребята купались, девушки столпились у колеса и молча смотрели на него. Колесо продолжало вертеться, не останавливаясь ни на минуту. И это медленное вращение уже не казалось завоеванным, отбитым у воды силой. Оно было дружеским, деловым, неотъемлемым от коммуны.

Вода согласилась вернуть сторицей все усилия, потраченные людьми.

Помощь инженера Кольцова не закончилась постройкой плотины. Вместе с Николкой и Джеком он поехал в город, чтобы закупить материалы, необходимые для достройки станции. Под запруду и колесо удалось получить небольшой кредит в банке, — кое в чем помогли шефы. Словом, дела сложились так, что никакой задержки в дальнейших работах не было.

Когда провод и изоляторы были получены, Джек с бригадой из трех человек взялся устанавливать столбы вдоль дороги между станцией и коммуной. В поле поставили пятьдесят мачт. А вдоль дубовой аллеи столбов не ставили. Там сохранилось еще много деревьев, и изоляторы прямо прикрепляли к ним. Это дало экономию и в работе и в лесе.

Пока Джек ставил столбы в поле и подвешивал провод, Кольцов, Чарли и Николка монтировали электростанцию. Динамомашина была установлена на кирпичном фундаменте, залитом цементом. В фундамент были вделаны болты, и динамо закреплена на болтах гайками. При помощи довольно сложной передачи машина соединялась с колесом и давала нужные шестьсот оборотов в минуту.

Первой загорелась контрольная лампочка в станционной будке. Затем ток был пущен в провод. В коммуне загорелись все лампочки сразу: и большая в зале и маленькая в каретном сарае у Чарли. Николка сейчас же поставил вопрос на правлении, как отблагодарить инженера.

Было несколько предложений. Маршев высказался даже за то, что надо подарить Кольцову теленка. Но пока спорили, сам Кольцов пришел в усадьбу посмотреть, как горят лампочки. Узнав, о чем идет речь на правлении, он заявил, что ему ничего не нужно и он будет благодарен, если коммуна позволит ему приезжать временами на два-три дня. Через несколько дней состоялось торжественное открытие электрической станции. Собралось больше пятисот крестьян из окрестных деревень, была экскурсия на плотину.

Ребята купались в новом озере. Потом все пришли на двор коммуны, освещенный электричеством. Здесь составили большой хор и долго пели.

На открытии станции, между другими гостями, присутствовал корреспондент городской газеты. Он сделал снимки с митинга на плотине, со столбов в поле, заснял даже силосную башню и около нее Бутылкина.

Корреспондент обещал написать о «Новой Америке» большую статью в газете. Ведь станция в коммуне была первой колхозной электростанцией во всем крае.

Постройка электростанции отняла у коммунаров много сил. Даже теперь, когда динамо работала, нельзя было прекращать работ на плотине. Ее укрепляли, обкладывали дерном и камнями, иначе первый же большой дождь мог наделать много бед.

Но нельзя было запускать и хозяйство до бесконечности. Пока прудили Миножку, двор успел зарасти крапивой, в огороде и на полях выросли сорняки и глушили посевы. А главное — подошел покос. Пришлось сократить работы на плотине и перебросить работников на луга. К счастью, в городе удалось достать одну сенокосилку, и она очень помогла коммуне. Но много пришлось косить и вручную. Луговая бригада под начальством Дмитрия Чурасова, жила на покосе целую неделю. Сено удалось убрать хорошо. Дождей не было, и трава высохла на славу.

К тему времени, когда убрали сено, зацвели подсолнухи, отцвели и дошли до восковой спелости. Чарли как-то прошелся по полю, вернулся и сказал Джеку, что если пускать подсолнухи на силос, то пора уж их рубить. Собрали правление, и тут начался спор. Капралов и Дмитрий Чурасов доказывали, что коммуна обойдется и без силоса в этом году: много сена накосили. Джек, наоборот, утверждал, что нечего жалеть подсолнухов, коровы заплатят за них молоком, часть, сена продать можно. Николка колебался, не знал, на чью сторону стать. Так вопрос решен и не был.

На другой день после заседания Джек с несколькими коммунарками пошел на подсолнухи, чтобы наладить прополку. Разъяснил, как работу вести, и собрался уже домой, как вдруг увидел на дороге двух незнакомых людей. Один был с брюшком, в белом пиджаке и шляпе, другой в непромокаемом плаще и высоких сапогах.

Незнакомцы подошли к Джеку и заговорили с ним:

— Вы, товарищ, как будто здешний житель?

— Здешний, — ответил Джек.

— Не знаете ли вы, какие тут поля коммуны «Новая Америка»?

— Отлично знаю. Я сам коммунар. Вон там растет наше сорго.

Сорго к этому времени страшно вытянулось и обогнало ростом даже кукурузу. Длинные зеленые стебли его свободно могли скрыть человека.

— Ах, даже сорго у вас! — сказал человек в белом пиджаке, снял шляпу и начал ею обмахиваться. — На силос сеяли?

— Нет, на веники, — ответил Джек. — Это особое американское сорго, веничное. Оно метелку дает хорошую.

— А подсолнухи это чьи?

— Тоже наши. Хотели сначала на силос пустить, а вот теперь раздумываем. Коров у нас мало, сена хватит, да еще сделаем немного силоса из вики с овсом.

Приезжие многозначительно переглянулись. Джек повел их дальше, объяснил, как ведется хозяйство «Новой Америки», показал американскую пшеницу «манитобу» и «дакоту». Завел и на огород, показал табак. Начал было рассказывать, как строили электрическую станцию, но человек в непромокаемом плаще сказал:

— Это мы уже знаем, в газете читали. Очень заинтересовались вашей коммуной и вот приехали посмотреть.

Перед домом львиные зевы уже цвели, и это понравилось приезжим. Зашли в коровник, в каретный сарай. Долго смотрели пустую силосную башню, даже по лестнице лазили наверх. Потом приезжие поговорили, о чем-то в стороне, и человек в непромокаемом плаще обратился к Джеку:

— А нельзя ли, товарищ, сейчас собрать правление?

— А зачем вам? — удивился Джек. — Если хотите станцию посмотреть, так я вам ее и без правления покажу.

— Нет, мы бы хотели потолковать с правлением. У нас маленькое предложение есть. Мы ведь не для удовольствия приехали, у нас дело.

Джек пригласил приезжих в контору, познакомил их с Капраловым, а сам пошел звать правленцев. Когда все собрались, человек в непромокаемом плаще заявил, что он является членом правления городского рабочего кооператива Прянишниковым, а товарищ его — специалист по молочному хозяйству. Кооператив из газеты узнал о «Новой Америке» и вот прислал своих представителей, чтобы заключить с коммуной договор о регулярной доставке молочных продуктов. Для этого, конечно, придется увеличить стадо, расширить помещения, но на это средства найдутся, кооператив даст ссуду коммуне.